Петровича, на предплечье жгут, в руках — шприц с мутью.

- Вернулась, сука… — заговорил сам Петрович, услышав, как открывается дверь, но, завидев меня, осекся. — Ты кто такой? Алина где⁈

Я аккуратно дверь закрыл. Жестом показал девчонке стоять, где стояла, и не заходить в номер.

- Здоров, бродяги. Мне тут Тамара сказала, что вы девочку, — я на Алину кивнул, — на ночь сняли?

Подошел к столу, где набор лежал, и положил на него пятитысячную купюру.

- Это че? — уставился на деньги Петрович.

- Это я тебе понесенные расходы компенсирую и моральный ущерб. Девочку я забираю себе. Уж очень она приглянулась мне. Лады?

- Ты… — Петрович нащупал на тумбочке перочинный ножик и резко с кровати встал.

Вырос передо мной, как гриб после дождя — бить вряд ли собрался, рамсы хотел устроить. Что «я», мне узнать не довелось — короткий кивок головой, и мой лоб врезался в переносицу Петровича, прежде чем тот перо успел пустить в ход. Мне не до словесных баталий было, все равно все именно этим бы и кончилось.

- А-а-а… — прошипел мужик, усаживаясь обратно на кровать и хватаясь руками за лицо.

Второму я превентивный удар нанес — с вертушки в висок.

Хлоп.

И бессознательное тело рухнуло, переворачивая заодно и стол с наркотой. Отпускать Петровича, чтобы у него желание появилось меня после встречи искать, не стал. Взял кружку с кипяченой водой и разбил ее о затылок мужика. Вот теперь его действительно выключило, я толкнул его на кровать, укладывая — спокойной ночи, малыши. Бабки на столе оставил, чтобы по-честному все. А потом, глядя на «картину маслом», решил немного драмы придать. Взял шприц с дозой, которой не успел вгаситься Петрович — тот самый, что он для Алины берег, и в жопу ему засандалил. Смесь героина с бухлом — равно ядерный взрыв. Теперь до утра не очухаются товарищи, а когда в себя придут, то и не вспомнят ничего. Для пущей правдоподобности, чтобы убедительнее было, измазал кулаки корефана Петровича в его крови. Пусть так будет. Хрен его знает, кто этот Петрович есть по жизни современной, так что наутро пусть между собой разбираются. Вычисляют, кто кого набуцкал.

Выходя из номера, выключил свет. Вытащил ключ из замка, с внутренней стороны вставленный, и дверь запер на два оборота.

- Неужели вы договорились? Я думала, он убьет вас… — встретила меня на пороге Алина, заламывая на груди руки, вся перепуганная.

- Договорились, — улыбнулся я. — Никаких претензий у мужиков нет, а если были, то сплыли.

- У вас вот тут… — девчонка коснулась пальцами своего лба, показывая мне место. — Это кровь?

Я вытер кровь Петровича со лба, развернулся и пошагал в свой номер, кивком зовя Алину с собой. Отпер дверь, предложил девчонке располагаться, а сам занес ключи Тамаре.

- Утром проведайте ребят, кофе-чай, — подмигнул я ей.

Глава 14

— Курить не надо, — сказал я, когда мы зашли в номер, и я бросил свой чемодан у кровати.

Ночная бабочка успела чиркнуть спичкой и почти поднесла огонек к сигарете. Но подкуривать не стала, зато на меня глаза вытаращила.

— Почему? Ты тоже веришь в этот бред? Ну то, что от ментоловых сигарет не стоит?

Ха! Чушь…и. Но насмехаться над девчонкой я не стал.

— Не проверял, я просто не хочу травиться…

— Ясно.

Алина пожала плечиками, и с одного халат ненавязчиво сполз вниз, обнажая плечо с мягкой бархатной кожей. И перед тем, как спичка потухла, все-таки подкурила ментоловую «More». Ногу на ногу перекинула, как Шерон в «Основном инстинкте». Я понял, что девчонка не носила трусики, сглотнул. Горячая штучка, похоже, решила в образ сразу войти.

— Что ты хочешь? Классический? Минет? — он затянулась сигаретой, выпустила дым перед собой. — Я вся твоя.

— Не думаю, что это хорошая идея, Алина.

Я, наконец, снял с себя панаму, выставляя напоказ перебинтованную голову. Заметил, как внимательно на рану смотрит ночная бабочка. Но спрашивать — ничего не стала. Следом я снял с себя рубашку, аккуратно сложил ее на стуле рядом с кроватью. Хотелось хорошенько отмыться от самой разнообразной грязи сегодняшнего дня. Штаны стягивать не стал — в кармане лежала приличная сумма, и оставлять ночную бабочку один на один с рублями не было никакого желания.

Поставил на столик рядом с Алиной увесистую пепельницу, чтобы пепел не раскидывала. Приоткрыл для проветривания окно.

— Давай я сделаю тебе массаж, ты весь напряжен, — предложила моя новая знакомая.

Я остановился, нагнулся и посмотрел ей в глаза.

— Ты можешь идти. Правда.

— Я тебе не нравлюсь? — насторожилась девушка, халатик совсем уже неприлично сполз, оголяя аппетитную грудь.

— Просто я не сплю за деньги, а ты… — я попытался подобрать слова, чтобы они не звучали двусмысленно. — Ты классная девчонка, встреться мы при других обстоятельствах, может быть, у нас бы и получилось что-то. Но сейчас все так, как есть. Поэтому тебе лучше уйти. Не хочу, чтобы этот Петрович, как проснется, попытался тебе снова навредить. Ты же этого тоже не хочешь? А меня на рассвете здесь не будет. И ты рви когти.

Алина не ответила, только продолжала глядеть мне в глаза, потом сделала еще одну глубокую затяжку и выпустила мне в лицо несколько дымных колечек. Я разговор продолжать не стал, полагая, что она все прекрасно поняла. Собственно, я сказал все, что хотел, тут нечего обижаться, просто вещи своими именами назвал. Понятно, что она не могла понять, почему я от нее отказываюсь, если сам же и выбрал, больше того, избил ради этого двух мужиков из соседнего номера (этого она не видела, но явно догадалась). Что тут скажешь, Алина была действительно симпатичной девушкой, стройной, и я сам с трудом сдерживался… но свой выбор — спать за деньги — она сделала сама.

Вообще, конечно, хотелось услышать спасибо — простое человеческое, а не про благодарственный минет и вот это все… Ну и я тоже хорош, мог бы объяснить девчонке подробнее, почему я такой сноб, хотя с другой стороны — на хрен оно мне это надо, голову забивать.

Заперся в душе, вытащил бабки из кармана, спрятал в бачке унитаза, от греха подальше. И следующие пять минут стоял под струей холодной воды, стараясь не намочить швы. Только сейчас понял, что усталость на меня свалилась просто жуткая. Гудела голова, ноги и руки ватные, приходится давить зевки, чтобы не вывернуть челюсть к чертям. Тело за сегодня практически исчерпало свой ресурс и требовало сна. Моими ближайшими планами было хорошенечко выспаться, и пусть хотя бы до завтрашнего утра мне не придётся от кого-то скрываться, бить кому-то морду или куда-то бежать. С этими мыслями я обернулся банным полотенцем и вышел из ванной.

Алина никуда не исчезла, что поначалу меня малость напрягло — свое пожелание, кажется, я озвучил вполне внятно. Сейчас проститутка сидела на краю моей кровати, пытаясь размять рукой шею. Получалось плохо, она не могла даже достать до воротниковой зоны.

— Ты еще здесь? — я не стал стесняться, снял с себя полотенце и надел штаны.

— После того, как этот козел меня швырнул, шея горит… ай, посмотришь? И я сразу уйду, обещаю, — сказала ночная бабочка жалобным голосом.

Я набрал воздух в грудь, медленно выдохнул через нос, застегивая ремень.

— Показывай.

Морщась, Алина встала, повернулась ко мне спиной, опустила подбородок на грудь.

— Вот тут, — указала пальцем на воротниковую зону, приспустив халат.

— Больно? — я коснулся подушечками пальцев ее кожи, которая на ощупь показалась такой же гладкой, как на вид, и никаких видимых повреждений или отеков не заметил. — Ничего такого не вижу.

— Ай, как больно, можешь помять? У тебя такие сильные руки. Совсем чуть-чуть, и я сразу уйду!

— Обещаешь?

— Угу…

Ну, что с ней делать? Ладно, я положил руки ей на шею. Массаж я делать умел и любил, а если человеку этим помочь можно, то почему и нет. Я сделал несколько массирующих движений, и уже хотел спросить, подходит ли ей массаж, как услышал в ответ глухой стон. Халат, ничем не удерживаемый, соскользнул на пол, обнажая точеную фигуру проститутки. Я убрал руки, с трудом заставляя себя отвести взгляд от ее двух волнующих холмиков.

— Ну чего ты стоишь? — прошептала она, покусывая свои губы.

Я подобрал упавший халат и накрыл им ее, словно она и вправду была статуей. На секунду заколебался…

— Уходи.

— Я хочу тебя, —